Мотенька, твоё задание выполнено!
Дунечка, Мотя, спасибо за помощь, девочки!
читать дальшеНад площадью перед городской ратушей витали запахи свежеиспечённого хлеба, чесночного соуса, корицы, яблок, жареного миндаля и, конечно же, терпко-сладкий, пьянящий аромат глинтвейна. Кажется, все жители их небольшого городка выбрались на рождественский базар: не только площадь, но и прилегающие к ней лучами-отростками улицы были заполнены улыбающимися людьми. И добавляя всем настроения, из динамиков Йона Леви пел свою Stop the Cavalery.
Эрик с детства любил предрождественские дни, когда вера в чудеса и волшебство просто зашкаливает. Он до сих пор писал письма волшебному старичку и отсылал их по известному всей немецкой детворе адресу в Химмель Форт. И каждое всегда начиналось неизменно: «Lieber Weihnachtsmann...»*, только желания менялись. В этом году он тоже не стал отступать от привычного ритуала и отправил своё послание вместе с красочными открытками племянников. Вот уж, наверное, повеселятся почтовики-эльфы, читая его просьбу. Но Эрик упорно верил, что всё обязательно сбудется, потому что для него это очень важно, пожалуй, впервые в жизни. В конце концов, он тоже в какой-то мере эльф: кто помогает исполнять желания мелких родственников, чтобы подарки под рождественским деревом их не разочаровали?! Те, наотрез отказываясь показывать свои рисунки родителям, охотно демонстрировали их Эрику. А он сообщал сестре и её мужу, на какие игрушки надо обратить особое внимание и не расстраивать любимых чад. Ну и себе на ус мотал.
- Дядя Эрик, - подёргала его за рукав Джесси, доверчиво глядя снизу вверх. - А наши письма не потеряются? Точно дойдут?
- Конечно, - уверенно ответил Тобиас, её восьмилетний брат, пока Эрик пытался стереть с мордашки Джесси глазурь. - Дядя Эрик, а ты какой подарок хочешь?
- Мне нельзя говорить, а то не сбудется! - Эрик поднялся и серьёзно посмотрел на детей, ожидая взрыва негодования. И он не заставил себя ждать.
- Так не честно! - закричали мелкие в два голоса. - Мы тебе наши сказали - значит, они теперь тоже не исполнятся! - и у Джесси тут же покатились слёзы по щекам.
- Ваши обязательно сбудутся! - поспешил успокоить племянницу Эрик. - Вы же дети! Это только взрослым нельзя говорить.
- Тяжело быть взрослым, - шмыгнула носом малышка, но влаги в глазах уже не было, можно было выдохнуть и не опасаться дальнейшей истерики.
«Ещё как тяжело», - вздохнул про себя Эрик.
Пока малышня каталась на каруселях, Эрик достал смартфон и отправил сообщение: «Миндаль, яблоко или пряник?»
Экран тут же высветил: «Тебя».
Эрик довольно улыбнулся. Вообще-то, он хотел пойти сегодня на площадь вместе с Матисом, но у того неожиданно появились дела. А Эрик надеялся, что начнёт потихоньку знакомить его со своей семьёй, и хотел начать с племянников.
До Рождества оставалось всего ничего, но Эрик всё ещё не знал, где и с кем будет его праздновать. Вот если бы он не был таким нерешительным…
Вообще-то, Эрик никогда не отличался скромностью, отношения всегда заводил легко и так же легко их заканчивал, не мучаясь сомнениями и чувством вины. Он никогда не верил, что способен на что-то серьёзное, и поди ж ты - влюбился.
С Матисом они познакомились на этой самой площади, когда Эрик праздновал своё тридцатилетие. Как не возмущался и не открещивался, крича, что он гей, а значит, дурацкая традиция с подметанием крыльца ратуши к нему не относится, приятели всё же притащили его сюда.
- Ты не переживай, - успокаивал Пауль, в то время как Миха надевал Эрику фартук и повязывал поверх бейсболки платок, - кто-нибудь тебя обязательно спасёт!
- Ага, - Миха отошёл на шаг, рассматривая плоды своего труда, - только ждать придётся немного дольше.
- Почему это? - хором спросили Эрик и Пауль.
- Потому что, - Миха всунул в руки Эрику веник, - поцелуй девушки в его случае не считается. Должен поцеловать мужчина!
- Тогда точно никакой парти не будет, - наигранно-грустно вздохнул именинник. - Сомневаюсь, что это случится.
- А друзья на что? - подмигнул ему Пауль. - Мы тебе самого красивого самца выберем!
Теперь уже Эрик вздохнул всерьёз: от давних приятелей можно было всего ожидать. Вполне возможно, рояль в кустах уже припрятан и только ждёт подходящего момента, чтобы выйти из укрытия.
Подметал Эрик усердно - под поздравления друзей, радостное улюлюканье сотрудников ратуши, выглядывающих из окон, одобрительный свист и выкрики прохожих. Его фотографировали со всех сторон, и Эрик чувствовал: уже к вечеру будет звездой фейсбука. Если доживёт до него, конечно. Как-то не торопились проходящие девушки его целовать, о мужских особях и говорить не стоило.
Спасение пришло, откуда не ждал. Тяжёлая дверь ратуши открылась, и из неё вышла пара. Молодая женщина что-то шепнула спутнику, вручила ему свою сумочку и направилась к Эрику, но путь преградил неугомонный Миха, довольно громко заявив на её непонимающий взгляд:
- Его, - Миха кивнул на Эрика, - должен мужчина поцеловать. Он принца ждёт.
Эрик был бы рад провалиться сквозь каменные ступеньки крыльца. Нет, он не стеснялся своей ориентации, но и не был готов кричать о ней на площади почти перед половиной города.
Женщина засмеялась и повернулась к своему спутнику.
- Господин Майер, не желаете побыть доблестным рыцарем?
- Ну, если меня не пошлют сражаться с драконами… - пожал плечами мужчина, подходя к Эрику. Коротко заглянул тому в глаза и поцеловал в щёку.
Эрик застыл столбом. Никогда он не верил в девичьи рассказы — а слышал их немало - о громах и молниях, искрах и бабочках, но теперь испытал всё и сразу на себе. Мужчина же кивнул ему, взял под руку девушку и как ни в чём не бывало пошёл на парковку.
- Эй, отомри, - смеясь, позвал Пауль. - Теперь можно ехать праздновать!
И весь вечер потом друзьям пришлось наблюдать непривычную картину: задумчивого Эрика, время от времени касающегося собственной щеки и глупо улыбающегося при этом.
В судьбу можно верить, а можно и не верить. До тех пор, пока она сама не решит напомнить о себе.
Эрик нёс в бухгалтерию графики, когда столкнулся нос к носу со своим спасителем.
- Это вы? - ляпнул он, глядя на мужчину. Тот сначала удивлённо поднял брови, а потом улыбнулся:
- А-а-а, именинник. Ну как, нашли принца?
Эрик хотел было сказать, что да, мол, но вовремя прикусил язык. Вместо этого предложил:
- Я могу пригласить вас на чашечку кофе?
- Можете, - кивнул мужчина, - но не сейчас, к сожалению.
- Давайте вечером, в «Янис айс»? Там очень вкусный кофе. - От собственной наглости хотелось зажмуриться, но Эрик не отводил глаз, а то, что колени подрагивают, так этого никто и не заметит.
- Отлично, увидимся вечером. - Мужчина обошёл Эрика и потянулся к ручке двери.
- Господин Майер? - то ли спросил, то ли позвал Эрик. Тот кивнул так же непонятно: согласился или дал знать, что слушает. - А во сколько?
- Ну-у, давайте часов в шесть. Вы же до пяти работаете? Замечательно. Кстати, а мне к вам как обращаться?
- Эрик. Просто Эрик.
Приглашать в «Янис айс» было плохой, очень плохой идеей! Тем более человека, на которого имеешь большие виды и против воли смотришь влюблёнными глазами. Всё это Эрик понял на следующий день, слушая сальные шуточки коллег.
Думаете, только женщины любят посплетничать? Тогда вы никогда не работали в мужском коллективе! Вот уж где тебя разберут по косточкам, обсуждая на все лады. К концу дня Эрик еле сдерживался, чтобы не кидаться с кулаками на всех, кого излишне интересовала его личная жизнь. Которой, кстати, ещё и не наблюдалось, только надежды на неё.
Накануне они с Матисом — было приятно произносить его имя хотя бы мысленно — договорились встретиться снова, и Эрик тщательно продумывал, куда бы им пойти, чтобы избежать лишних свидетелей. Кроме собственной квартиры, в голову ничего не приходило, но вряд ли Матис согласится почтить визитом скромное жилище Эрика: они ведь толком ещё и не знакомы. По крайней мере, Эрик о нём ничего не знал, а вот сам вчера от волнения выболтал, кажется, всю подноготную. Интерес к своей персоне, идущий от господина Майера, он чувствовал, однако не был уверен в его направленности. Может, тому просто забавно изучать идиотов, подобных Эрику. А Эрик стал не похож сам на себя: куда-то исчезли привычные всем уверенность и наглость.
Танцы с бубнами продолжались бы ещё долго, если бы Матис не позвал Эрика провести вместе выходные на Рюгене.
- Знакомый сдаёт домик отдыхающим, а на этой неделе предложил погостить мне. Не хочешь съездить на море? Дом небольшой, мы там будем одни.
Эрик намёк понял. Эрик обрадовался. Эрик согласился, даже не задумываясь.
Ехать решили поездом, чтобы не торчать в пробках. В пятницу вечером все вагоны были полны, и им пришлось стоять довольно долго, пока не освободились места. Но Эрик не расстраивался: ему, наоборот, нравилось дремать, уткнувшись лбом Матису в плечо. Матис одной рукой держался за поручень, а второй обнимал Эрика, ещё теснее прижимая к себе. Никакого бешеного возбуждения от соприкосновения тел, а просто облегчение и знание, что наконец-то скоро всё случится. И потом, позже, когда они сидели и уже Матис дремал, прижавшись боком к Эрику, ощущение хорошего только усиливалось.
К морю они выбрались лишь в воскресенье, буквально перед отъездом.
- Это, в конце концов, неприлично: быть у моря и не искупаться. Да хотя бы ноги не намочить, - шутливо ворчал Матис, сгоняя Эрика с полюбившейся тому кровати. Эрик даже хотел выкупить её у хозяина домика, но Матис отговорил, сказав, что его лучше, и пообещав обязательно показать её и даже разрешить полежать для сравнения. А сюда они могут вернуться на Рождество - Матис договорится со знакомым. Эрик соглашался и улыбался: вот она гарантия, что Матис тоже готов на большее, нежели разовая интрижка. Чувство новое, но не сказать, что неприятное, наоборот — очень обнадёживающее. И Эрик уже знал, о чём напишет в своём письме после слов «Lieber Weihnachtsmann»*…
- Домик наш на все рождественские дни, - обрадовал Матис между вторым и третьим бокалом вина. Поймав непонимающий взгляд Эрика, пояснил: - Я же обещал тебе Рождество у моря, - и намекающе погладил пониже спины.
Эрик отставил свой бокал на журнальный столик и, не говоря ни слова, поцеловал Матиса. Сначала нежно, даже робко, но потом углубил поцелуй. Матис довольно мурлыкал ему в губы, гладил по спине, ласкал через джинсы ягодицы… Ласки становились откровеннее, движения резче, стоны громче.
Когда вся одежда была скинута на пол рядом с диваном, Матис отстранился.
- Презерватив, - напомнил он. - И, может, переберёмся уже в спальню?
Эрик не имел ничего против. Кровать у Матиса действительно очень хорошая, и места на ней гораздо больше, чем на диване.
Поднявшись, потянул Матиса на себя. Развернул, шлёпнул по ягодице, задавая направление и намекая, что сегодня он ведёт первым.
Секс любили оба и занимались им часто, поэтому никакой особой подготовки не требовалось. И всё же Эрик не торопился, не желая доставлять неприятных ощущений. Это ему нравилось, когда в него входили резко и немного болезненно и потом двигались грубо и сильно, а Матис предпочитал медленно и чувственно, продлевая удовольствие. Удивительно, как они, такие разные во всём, идеально подходили друг другу.
Матис одобрительно застонал. Эрик вошёл на всю длину и застыл на мгновение, давая привыкнуть ему и себе. Одной рукой удерживал любовника за бёдра, а второй несильно сжимал шею. Матис чуть пошевелился, и Эрик начал двигаться - сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее.
Матис на мгновение напряг спину, сведя лопатки, и тут же выдохнул, кончая. Эрик отстал всего на пару толчков, после обнял Матиса за живот, улёгся вместе с ним набок и прижал к себе.
- Надо будет закупиться перед поездкой, - продолжил Эрик прерванный разговор, когда пришёл в себя.
- Зачем? - Матис расслабленно водил пальцами по его по руке и не спешил вставать.
- Должны же мы как-то Рождество праздновать…
- Я на двадцать четвёртое столик заказал в ресторане, а потом нас покормят, не переживай. Хозяин обещал полный пансион. По дружбе.
- Ресторан? - удивился Эрик. - А разве они работают в Рождество?
- Эрик, - Матис развернулся к нему лицом, - там тебе не тут. Курорт всё-таки. Отдыхающих зимой хоть и не много, но они есть.
Эрик только недоверчиво хмыкнул, вскоре с удовольствием принося извинения за свою неосведомлённость и принимая наказание за неверие.
Зимой городок, в котором они гостили в конце лета, выглядел совсем по-другому: не так много людей, вместо цветов дома украшены праздничной иллюминацией, море не тёплое и зовущее, а холодное и грозное.
Перед рестораном они немного прогулялись, держась за руки, как подростки. После уличной стылой сырости в ресторане показалось особенно уютно. Немногочисленные посетители не напрягали. Зал утопал в полумраке, а горящие свечи создавали иллюзию изолированности от внешнего мира.
Для Эрика, привыкшего к шумным праздникам в кругу семьи, в этом была своя прелесть. Он положил руку на стол, и Матис накрыл её своей, поглаживая запястье большим пальцем. Они тихо переговаривались ни о чём и наслаждались. Свечка горела ровным огоньком и придавала этому вечеру особую, сказочную атмосферу.
Наверное, смешно в тридцать лет верить в чудеса, но Эрик верил. Ну а как по-другому назвать всё, что произошло за последние месяцы? Чудо и есть. И, наверное, он слишком жадный, однако не откажется от ещё небольшой порции волшебства. Тем более сейчас, в Рождество.
После, сытые и довольные, они медленно брели в своё временное жилище, останавливались время от времени и целовались, пользуясь безлюдностью улиц.
- Счастливого рождества, - шептал в губы Эрику Матис.
- Счастливого рождества, - тихо отвечал тот, и мысленно добавлял: «Danke, lieber Weihnachtsmann!»**
* Дорогой Дед Мороз
** Спасибо, дорогой Дед Мороз